Душа во аде
То, что вы прочитаете здесь, случилось с одним из прихожан нашего храма. Случилось не призрачно, не в мечтаниях, а в самой жесткой реальности, и рассказано им самим. Произошло потому, что человек впал в обстояние, то обстояние, которое мы называем обстоянием бесовским. Мы увидим, как бес действует на человека, как овладевает его душой, как терзает и душит ее. За что же такое несчастье бедному человеку, который ходит в храм и причащается Святых Христовых Тайн? А за то, он лишился благодати Божией по своим грехам, и грехам великим. Гордыня, вот что рождает всякое зло.
Человеконенавистник и лжец искони радуется, когда мы ненавидим друг друга. Совершая грех ненависти к творению Бога – человеку, душа погружается в ад уже в этой жизни. Она стенает и плачет, но не может вырваться из этих оков. И не вырвется, если не родится искреннее покаяние. А покаяние рождается от ужаса при виде своих грехов. Но душа, скованная грехом, не всегда может родить покаяние. Тогда на помощь приходит Сам Бог, не желающий погибели Своего создания. Он открывает человеку то, что может случиться с ним, если не покается и не изменит свою жизнь. Господь открывает человеку ад. И не призрачно, а в реальном переживании, в истинном видении. И вот тогда человек получает опытное знание того, о чем говорится в Евангелии: ужас богооставленности, полное одиночество, вечность мучений. И это знание должно перевернуть жизнь человека и помочь ему отвергнуть грех. По милости Божией, да будет так.
«Это состояние – не сон, а реальность, в которой сохраняются ощущения, чувства, но парализована воля. Твоей волей управляет нечто другое, несравненно могущественнее, чем собственное сознание человека, и это нечто не позволяет противостоять его желаниям. Оно не отпускает и не выпускает тебя из-под своего контроля, не допускает никого до твоего сознания. Смысл слов, если он не согласуется с целями, к которым оно ведет тебя, сознанием не воспринимается. Находишься в странном состоянии: чувствуешь постороннее, властное давление, и в то же время не понимаешь, что подчиняешься чужим желаниям, совершаешь поступки, которые определены не твоими мыслями, их начинаешь принимать за свои, но при этом почему-то временами предпринимаешь безуспешные попытки противиться им.
Ночью спать не хочется, продолжаешь заниматься повседневными делами и не чувствуешь усталости. Когда перестаешь суетиться, состояние изменяется: постепенно, как волны при усиливающемся шторме, наплывает страх, он становится сильнее и сильнее, у него нет ни причины, ни предмета, он не поддается логике, и нет возможности определить, что именно вызывает этот нарастающий панический ужас. Противостоять ему невозможно. Одновременно начинаешь ощущать удушье: что-то постепенно сжимает горло, воздух становится вязким и тяжелым, почти как кисель. Он с трудом просачивается в легкие, заполняя их чем-то липким. Жестким обручем продолжает сдавливать горло и холод, сильный холод охватывает тебя. Этот морозный озноб не похож на зимнюю стужу. Ты понимаешь, что от него нет защиты, поскольку холод растекается по всему телу изнутри, просачивается наружу и стягивает всего тебя в какой-то замороженный кокон. Догадываешься, что это окоченение не рассеется. Ты покрываешься ледяной коркой изнутри, и ледяной панцирь выдавливает тепло, сжимает сердце. И по мере его нарастания усиливается ощущение беспричинного панического ужаса. Эти ощущения не удается прекратить по своему желанию: они вытесняют все другие чувства, оттеняют любой образ, на котором пытаешься сосредоточиться, и нет сил им противиться.
Вдруг очень отчетливо видишь перед собой расколотую от сильной засухи землю, трещины покрывают всю площадь высохшей серой пустыни. И на ней нет никакой растительности, только явно вырисовываются очертания острых камней, которые по форме похожи друг на друга: они разной высоты, но все острые и не отбрасывают тени. Резкие контуры остроконечных черных и бурых камней на потрескавшейся серой земле видны на всем пространстве до самого горизонта. А над ними нависает пепельного цвета небо, пыльным и туманным облаком зависая над этим ландшафтом, поглощая воздух. Ветра нет. Не ощущаешь присутствия ни одного живого существа. Никого и ничего больше не существует. Ты зажат в этом пространстве давящей тоски, ужаса и холода между сухой землей, утыканной острыми камнями, и грязным пепельным небом. Клейкий воздух стекает в легкие, удушливый обруч сжимает горло.
Нет сил двигаться, да и идти некуда. До горизонта – одни камни, торчащие из потрескавшейся земли. И ощущение, что уже ничего нельзя изменить. Это твое постоянное место обитания. И в этом состоянии ты будешь находиться здесь всегда. Ты не можешь плакать, говорить тоже не можешь, и крик ужаса и тоски переходит в немой вопль бессильного отчаяния. Но его никто не слышит, ведь вокруг никого нет…
Я был в этой пустыне, задыхаясь от ужаса. Скованный холодом, я молча вопил от отчаяния, а несгибаемая сила сжимала сердце и стягивала удавку на горле, но некому было услышать немой крик…
Вдруг меня вытолкнул из этого пространства пронзительный телефонный звонок. Он не умолкал до тех пор, пока я, напрягая остатки сил, с усилием не ответил. Это был звонок моего духовного отца. Только он меня услышал, и только его звонок и мог быть услышан, ведь остальные пять были пропущены…»
Ужаснемся и мы, братья и сестры, восплачем и возрыдаем. Не в аду ли и мы сами? Куда мы идем и что мы делаем? Есть ли у нас покаяние? Ведь только оно одно способно научить нас истинной любви к Богу и человеку. Только оно может разрушить дьявольские оковы, вложить в сердце святое бесстрашие и возвести наше сердце к Свету Христову.
Прот. Игорь Зуев
